Конкретный разговор о конкретных песнях - Шансон-гостиная: НИКИТА ДЖИГУРДА

[onlyguest]

 Больше узнаёшь о человеке - по-иному слушаешь его песни...

Никита ДЖИГУРДА: В МОИХ ПЕСНЯХ – ФОРМУЛА ЛЮБВИ

Они сидят передо мной – два Никиты. Один – Высоцкий. Второй – Джигурда. Первый до безумия похож на своего знаменитого отца. Второй – тоже. Но по-другому. Вот уже тридцать лет Джигурда поет – точнее, хрипит – его гениальные песни. Один долгое время боялся знакомиться со вторым – чтобы не разочароваться. Другой страстно к этому стремился. Чтобы знакомство свершилось, Джигурде нужно было выпустить этот диск – на нем он поет песни великого барда, в том числе восемь ранее неизвестных. И если раньше Высоцкий-младший говорил, что не знает, как относиться к этому «дежа-вю», то теперь признается, что понял, что ЭТО ХОРОШО. Потому что главное исполнительское качество Джигурды – щемящая искренность и открытость, а вовсе не «похожий» хриплый голос, констатирует Высоцкий-младший. То, чем, собственно, и привлекал неповторимый Владимир Семенович Высоцкий.

– Никита, как все-таки получилось, что вы запели голосом Высоцкого?

– Я рос в Киеве. В тринадцать лет я взял гитару в руки, и брат Сергей показал мне аккорды. Первая песня, которую я сыграл на гитаре, была песня Высоцкого «На братских могилах не ставят крестов». И до девятнадцати лет выучил весь репертуар Высоцкого. В период голосовой мутации – в 17–19 лет – пел нижним хриплым голосом и его песни, и просто блатные... Когда мне было девятнадцать, Высоцкий перешел в мир иной. Голос внутри меня сказал: «Ты должен продолжить». Я написал мистическое стихотворение о том, как гитара выходит из морга, идет ко мне, просится в руки и говорит: «Ты должен продолжить это дело». Никому ничего не говоря, я взялся за гитару, и те песни, которые я пел в кругу своих друзей, я стал выносить на зрителя на Ваганьково, а также перед Театром на Таганке. Я пел везде то, что мне нравилось, и то, что я хотел петь. Меня стали забирать в милицию, исключать из института, таскать по КПЗ, КГБ... Все это повлияло тогда на мой голос. Связки, как мышцы, приняли ту форму, которую я им придал.

– Но вы были не одиноки – у Высоцкого оказалась масса подражателей в нашем шансоне...

– Да, если вся эстрада у нас выросла на Пугачевой или на Аллегровой, то почти весь шансон поет сиплыми, хриплыми голосами, перепевая темы раннего и среднего Высоцкого. Я же изначально поставил себе целью продолжить Высоцкого. Я соединил тогда открытость Галича и надрыв Высоцкого. Я понимал, что бессмысленно повторять Высоцкого, петь эзоповым языком. Настали уже другие времена. Мне ломали пальцы, исключали из института...

– За Высоцкого?

– Не только – за мои антикоммунистические песни тоже. Прямым текстом в 81-м году – «дворняги из КГБ», «политические б....», «политпедерасты» и так далее... Я пел в открытую на площадях, и для меня не было вопроса – похоже это на Высоцкого или нет. Мне нужно было сказать то, что у меня болело.

– Тогда говорили, что, вот, еще один подражатель Высоцкому...

– Говорили те, кто меня не знал, кто воспринимал лишь внешнюю форму. Я же знал, как меня принимали люди, я знал свой путь. Я в себе был уверен всегда. Даже ребята из КГБ, которые сначала ломали мне пальцы, а потом признавались в любви: «Ты пойми, нам жалко будет, если ты пропадешь. Ты в открытую лепишь такие вещи, которые ни Высоцкий, ни Галич себе не позволяли. И ты знаешь, чем закончил Галич... Это был путь революционера. Не шучу. Евгений Рубенович Симонов, в очередной раз восстанавливая меня в Щуке, говорил: «Слушай, я за тебя поручился в КГБ... Мальчишка, дурачок, ну ты пойми, или революционера», или актер. Выбирай. Это две разные профессии. Ну, честное слово. Вот я прихожу в Министерство культуры. Знаешь, сколько там говна? Ну я же терплю!» И я терпел, потому что знал: потерплю два года – буду играть Сирано де Бержерака, все роли, в которых уже смогу душу нараспашку... А педагоги говорили: «Да он ненормальный, его надо отчислить за профнепригодность. Если он будет играть Отелло, задушит Дездемону!» Когда мня в институте восстановили в третий раз, ректор Владимир Этуш лично попросил нигде – ни на конкурсах, ни на площадях не петь свои частушки. Я пообещал. А окончив институт в 89-м году, тут же спел в прямом эфире утренней передачи:

Перестройка, перестройка,
Большевизму все, звездец,
Потому что Ельцин Борька
Показал им всем конец.
Он теперь не коммуняка,
И пора из той клоаки
Честным членам выходить,
Чтобы членами не быть...

Меня, конечно, запретили – компартия была еще у власти. Это цветочки. Были у меня и похлеще вещи, после которых люди подходили и говорили: «Мы боимся слушать. Вы не боитесь петь?» Я отвечал: «Я в этой жизни ничего не боюсь».

– Никита, вы сейчас поете не только Высоцкого, а странные песни – и простые, и философские одновременно...

– Я стремлюсь к такой своеобразной мини-мистерии... И приглашаю зрителей в ней участвовать. Мы в этой жизни превращаемся в прагматиков, мы, взрослея, перестаем верить в сказки. И если увлекаемся музыкой – то чаще всего на дискотеках, попсовыми песнями, которые не несут элементов сверхсознания.

– А ваши что, стало быть, несут?

– Во всех моих песнях, во всех моих слоганах присутствует акцент на сверхсознание. Не зря же мой последний альбом называется: «Иллюзии любви от Фрейда к Юнгу». Я знаю, что можно бесконечно копаться в нижних телесных проблемах или в подсознании... Этим собственно и занимается попса…

– Вы ее отрицаете?

– Я не открещиваюсь от нее. Потому что понимаю: попса – это тусклое отражение высшего космического принципа любви. Значит, все-таки это хорошо? Попса – хорошо потому, что она все-таки противостоит кислотному и наркошному року, социальным агрессивным мотивам.

– Вы считаете свои песни духовными?

– Я считаю все песни духовными – а не только церковные. В этом мире все духовно. Космос – это мы. Небо – это мы. Мы сами частичка космоса, которая вмещает в себя весь космос. По законам генетики на генном уровне... Вопрос в степени духовности.

– Но мне кажется, некоторые ваши песни чересчур уж серьезны...

– Это кажущаяся сложность – в сравнении с эстрадой – жевательной резинкой и десертом… На самом деле песня для меня – результат долгого поиска. Когда-то и Бердяев, и Соловьев, и Федоров высказывали мысль о том, что искусство, не затрагивающее и не адаптирующее высшие философские находки, научные открытия до массового сознания, перестает быть искусством по большому счету и становится «нас возвышающим обманом». Вы говорите, что это сложно. Обычно неподготовленный зритель воспринимает меня на уровне интуиции, на уровне сердца. Во всех моих стихах и песнях – закодированная формула любви.

– Но не смогла спасти себя от шоу-бизнеса. Вам, наверное, непросто с такими взглядами жить в социуме...

– Нет, мне в социуме в последнее время очень просто жить. Мне очень непросто было пять лет назад, после моих голоданий и вегетарианства... За пять лет у меня был год голода, полтора года сыроедения – без мяса, рыбы, на одних фруктах, овощах, пророщенном зерне...

– Ужас какой. Что вы пытались доказать?

– Я доказывал прежде всего себе, что человек может существовать на вегетарианской пище... Тогда я снимался в третьей серии «Любить по-русски». И был накачан как бык – люди не верили, что я не ем мяса. А потом я доголодался до такой степени, что... мне стало скучно в этом мире. То, что я знал внутри, я не мог передать миру в адекватной форме – в словах, в стихах. У меня не находилось слов для описания...

– Это же опасно...

– Это опасно, как любая идея, философия, наука – если ты в нее входишь фанатично. Опасно быть фанатом своей работы, даже вне религии... Если ты фанат работы – ты ничего не замечаешь вокруг себя... Если ты относишься к ней как к части своей жизни – важной, но умеешь иронизировать, посмеяться над собой, своими воззрениями, это тебя спасет. Я пришел к этому. Жизнь научила меня относиться ко многому с юмором – потому что в какие-то моменты я подошел к тому, что не могу жить в этом мире. И не потому, что мир меня не принимал – мир мне давал работу, но ту, которую я не хотел делать, которую мне скучно было выполнять. Мне предлагали играть героев – разбойников, кобелей-соблазнителей. А мне было скучно – я понимал, что это иллюзия, заблуждение...

– А вы не кокетничаете? Ведь все знают, что актер – это зависимая профессия...

– Я никогда не был актером в этом смысле. Я оказался в Щукинском театральном институте с подачи Юрия Любимова – на Таганке я репетировал все роли, которые играл Высоцкий, кроме Гамлета. Я без экзаменов практически был принят в Щуку, а также к Евгению Симонову, в Театр Вахтангова… И сразу же почти со всеми педагогами, кроме Симонова, возникли конфликты.

– Почему?

– Потому что во мне хотели видеть актера, который должен уметь играть все! Я говорил: значит, я не актер. Меня не интересует ВСЕ. Меня интересует то, что меня волнует.

– Мало кто из режиссеров это потерпит...

– Мало кто и терпел, но мне везло... Я заканчивал институт горьковским Егором Булычевым, мне и потом доставались роли особых личностей – буйных, свободолюбивых, энергичных... Для того, чтобы их воплотить, нужно было что-то иметь внутри. Я играл Антониия, Сирано де Бержерака, Геракла в запрещенной пьесе Михаила Рощина «Седьмой подвиг Геракла», в кино – первого российского диссидента и эмигранта Андрея Курбского, народного мстителя в фильме «Раненые камни», бывшего летчика-фермера в «Любить по-русски». Я играл роли волевых людей и тех, кто не боялся идти против течения.

– Играли себя?

– Безусловно. Да, я могу быть разным, но разным в своей заданной идеологии. Сегодня же из касты воинов в чистом духе я перешел в так называемую касту жрецов...

– Вы серьезно?

– Но это же психология! Возьмите Юнга и посмотрите эти архетипы, разделения человеческого сознания.

– А я-то думала, что вы перешли в касту поэтов...

– Я пишу стихи для того, чтобы не говорить все то, что я сейчас говорю. Долгоне соглашался их издать, потому что чувствовал, что не сказаны главные вещи. Наконец, после 48-дневного голода, согласился – показалось, что пора. А сейчас это уже устарелая информация, и я готовлю к изданию новую книжку стихов...

– Что изменилось в вашей жизни с рождением ребенка?

– Все. Рождение ребенка оставило меня в этом мире. Три года назад я реально думал уходить из этого мира путем так называемых посвященных – уходя в длительный голод на 70–90 дней и переходя в другой план...

– Страсти какие... Это же грех...

– Это грех, если вы накладываете на себя руки. Грех с точки зрения ортодоксальной религии – убить себя. А попробуйте поголодать десять-двадцать-тридцать-сорок дней! Какой же это грех?

– Никита, вернемся к ребенку... Почему вы так интересно его назвали Артемий-Добровлад?

– Сокращенно мы его называем Арти. Артемий – имя светское, Добровлад – крещеное. Двойное имя, двойная фамилия – Джигурда-Павелковский...

– А Яна разделяет ваши убеждения?

– Если бы Яна не разделяла мои убеждения, мы бы не были вместе. Она окончила университет, она искусствовед. И все, что я знаю, она знает тоже...

– Вы все еще вегетарианец?

– Нет, три года назад вышел из аскезы... Я сейчас ем и рыбу, и мясо, пью разбавленное вино, но с определенными формулами. То есть с определенным актом посвящения...

– Как у вас все непросто, Никита...

– Да что тут непростого? Потрясающе! Как будто вы не знаете о том, что американское общество, включая парламент, перед едой читает молитву! Что в культуре Руси всегда перед трапезой читалась молитва – формула любви. Ежедневно перед каждой едой и перед сном занимаюсь определенной психофизической практикой. Эта система безопасности помогает мне вот уже восемь лет не пить водку и не желать ее пить. Ни наркотики, ни сексуальные связи на стороне, ни алкоголь... Хотя все перечисленное я не считаю грехом и плохим. Все это опыт человека, который имеет право через все это пройти, чтобы понять, что это иллюзия и есть более действенные способы релаксации и кайфа.

ДОСЬЕ «ВМ»

Никита Джигурда – бард, актер, режиссер. Родился 27 марта 1961 года. Окончил Театральное училище им. Б. Щукина (1987, курс Е. Симонова). В 1987–1989 – актер Нового драматического театра, с 1994 – актер Театра Рубена Симонова, с 1991 – актер театра «У Никитских ворот». Снялся в картинах «Откровение Иоанна Первопечатника» («Иван Федоров») (1991), «Счастливого Рождества в Париже!» (1991), «Винт» (1993), «Супермен поневоле, или Эротический мутант» (режиссер, сценарист, композитор, 1993), «Любить по-русски» (1995), «Под знаком Скорпиона» (1995), «Ермак» (1996), «Любить по-русски-2» (1996), «Любить по-русски-3», «Губернатор» (1999), «Тонкая штучка» (1999). Семья: жена Яна Павелковская, сын Артемий-Добровлад (3 года).

http://www.vmdaily.ru/old/23939/23939bobrova1.htm

[Tehhi]

 onlyguest
Отличную тему вы открыли!!!!
Я с удовольствием прочитала!!!! ::)
Спасибо!!!! :D    

[Тёма]

 onlyguest!
Огромное спасибо за очень хорошую тему! ;D  ;D  ;D  

[Babushka]

 onlyguest, большое спасибо!  ;D  

[BEN54]

 Спасибо. ;D  

[onlyguest]

 Никита Джигурда: Я и сейчас бунтарь... [/color]

-- Никита, а вас не обижало, когда вам говорили, что у вас голос Высоцкого?

— Мне говорили, что голоса похожи. Но это, как соловьи – можно отличить одного от другого. И тараканы похожи друг на друга. Я с 13 лет пел песни Высоцкого, и из-за того, что я пел все время на площадях…

— А вы бунтарем были в советское время?

— Я все время был бунтарем. Я и сейчас бунтарь. Просто тогда я бунтовал против коммунистической системы, сейчас я в духовной сфере бунтую. Я ратую за то, что каждый человек – алхимик духа, что каждый человек творец, что люди и есть Бог, что все есть Бог – так называемый высший разум. Все – частички высшего разума, но не все об этом знают.

— Вы родились в год, когда Юрий Гагарин полетел в космос и в год и в день, когда отмечают Международный день театра…

— Да, все это очень символично, потому что у меня будет роль в кино. Так называемый «Мечтатель». И я цикл песен написал к нему. И там есть припев, который через весь фильм рефреном будет повторяться (поет под гитару).

— А почему свой последний диск вы назвали «Волчья кровь»?

— Это не последний, а предпоследний.

— Вы так активно диски пишете?

— Каждый год. «Иллюзии любви» последний. Это мои авторские песни. Это оркестровый диск, живой звук. В свое время мне отец Высоцкого передал стихи, которые Владимир Семенович не успел спеть. В прошлом году с благословения Марины Влади, Никиты Высоцкого, семьи Высоцкого я записал диск. Он вышел и называется «Раздвигая горизонты». Кстати, о похожести. У Высоцкого в последних стихах при жизни были строчки: «Другу передоверивши чашу, сбегу! Смог ли он ее выпить - узнать не смогу...» Он пел Вознесенского: «Пошли мне, Господь, второго, чтоб вытянул петь со мной…» Для меня это было своеобразное подхватывание эстафеты. Есть аналогии в Европе: когда ушла Эдит Пиаф, ее эстафету подхватила Мирей Матье. Просто я подхватил эстафету в советские времена, когда был принят Юрием Петровичем Любимовым в театр на Таганке на все роли Высоцкого.

— Я не говорю название фильма, а говорю фразу «любить по-русски». Для вас это особая фраза? И что значит – любить по-русски?

— Я каждый раз говорю: для меня русский – это состояние души, ментальность, а не принадлежность к национальности. Я – русский космополит украинского происхождения. То есть, есть русские украинцы, русские россияне, русские белорусы – это понятие наднациональное. Так же как и американец. То, что мы особые в смысле душевного состояния, это безусловно. Никто ту грубую работу, которую мы выполняем, оплодотворяя земной шар (я в этом глубоко убежден), мало кто выполнит за такие деньги. Такую работу!

— Ваше духовное состояние сегодня каково? Сегодня есть против чего бунтовать Никите Джигурде?

— Если и бунтовать, то только любовью против косности, против матриц, догматов, штампов. Но не путем воинствующего просвещения, каковым я занимался долгие годы, а при помощи интеллекта, при помощи наработок мировой культуры, умея разгребать эти догматы. Мой бунт сегодня добрый, с любовью. Я стараюсь не грузить людей скучной эзотерикой, а стараюсь делать это через песни, через спектакли…

— Что-нибудь смешное есть в репертуаре, чтобы не грузить?

— Все мои сегодняшние работы связаны так или иначе с женщинами. И на эстраде. и в кино я представляю армию ортодоксов. Я – любитель женщин. Все знают, что янь – великое космическое мужское начало, женское – инь. У меня есть такие строчки:

«Совет мой нескромный мужчинам:
Поглубже в любви хулигань.
Только в соитии с инем
Ты увеличишь свой янь!»

Это один из моих сегодняшних девизов. У меня много сатирических стихов. Все зависит от того, какую программу мы в космический интернет запускаем. Я запускаю программу любви и понимаю, что от этого зависит моя жизнь и моя судьба и что мы творцы своей судьбы. Это то, что я хочу сегодня через такой духовный бунт донести до своих соотечественников.

http://www.alphatv.ru/easy/2004/06/25/

[BEN54]

 Огромное спасибо!!!   ;D  :D  

[onlyguest]

  Никита Джигурда: "Я довел свое сознание и подсознание до такой степени, что сегодня я безгрешен".

- Я сейчас увлечен другими делами: философией, эзотерикой… Я изучал труды Блаватской, Рериха, Бейли, Андреева. Это для меня на сегодняшний день важнее. Вообще, буквально до недавнего времени я собирался уходить из профессии.

- С чем это связано?

- Показалось скучно заниматься тем, что не поднимает глубинных вопросов бытия на том уровне, на котором я его постиг. Я смею так говорить, потому что за моими плечами пять лет духовной практики, пять лет жесткого самоконтроля. Вряд ли кто может себе представить, что в перерывах между съемками фильма «Любить по-русски» я голодал от одного до сорока восьми дней. Было все: пять лет вегетарианства, полтора года без молочных продуктов, год только на овощах и фруктах. То, что мне открылось, послужило подготовкой к роли прообраза Христа в картине украинского режиссера Юрия Ильенко «Агн и Агасфер». Ильенко утвердил меня сразу на две главные роли в своем фильме: на Агна и Агасфера. То есть на прообраз Иисуса и на прообраз Антихриста одновременно. Это еще больше подтолкнуло меня на путь самосовершенствования. Я не хотел идти традиционным путем, которым многие идут в шоу-бизнесе. Не хотел продаваться до такой степени, чтобы не владеть своей свободой. Я искал другой путь. Его я нашел в духовной практике. Уход в монастырь, полное отрешение от мира на сегодняшний день старая практика, и она не действенна. Войти в мир и сохранить в нем чистоту, чтобы поднять его на следующую ступеньку развития, - в этом смысл. Но это очень сложно, так как много искушений.

- Что Вам это дало?

- Пройдя через очищение, я смею говорить, что, довел свое сознание и подсознание до такой степени, что сегодня я безгрешен. Мало кто может позволить так о себе думать. Но я сознаю себя клеткой Творца, Господа Бога. Последние полгода я пребываю в таком гармоничном внутреннем состоянии! Человек может изменить свою судьбу и построить себе все, что он хочет.

Моя практика направлена на то, чтобы постичь то же, что постигли в свое время Пифагор, Сократ, Гаутама, ставший Буддой, Иисус, ставший потом Христом. Любой человек может быть Христом, если захочет. Просто люди не ставят себе такой цели.

- Насколько, на Ваш взгляд, совместимы такие вещи как сцена и семья?

- Очень совместимы, когда люди понимают сверхзадачу своей профессии. И наоборот, если у них на первом месте стоят деньги и слава. Это, как правило, всегда заканчивается плачевно. Такая семья не устоит перед искушениями. Но в случае, когда актеры ставят своей целью поднятие духовного уровня, именно такие семьи крепкие, и никакие искушения на них не подействуют. Я как раз из их числа. (Никита считает свой брак очень счастливым, хотя жена - актриса Яна Павелковская-Джигурда и младше его на 14 лет. - авт.)

- Всегда ли Вам близки те роли, которые вам приходится исполнять?

- Вообще, мне варвары всегда удавались. Просто до этого были разбойники, лихие ребята, летчики, как, например, в фильме «Любить по-русски». Я и сам был таким. В свое время я вытворял все, что делал и Ричард Львиное Сердце, и Ричард Третий, разве что не убивал на физическом уровне. Хотя в порыве гнева в юности мог завестись до такого состояния, что горе тому, кто попал бы под мою горячую руку. Запросто мог убить. Вообще, я надеюсь, что дождусь своей картины, где смогу продемонстрировать свой диапазон в широком смысле, а не только в том, в каком меня знают по «Ермаку», «Любить по-русски», по «Тонкой штучке».

- Лучший исполнитель песен Высоцкого, режиссер-постановщик, исполнитель собственных песен, актер кино и театра. Как это уживается в одном человеке?

- Когда меня спросили, кем я себя больше ощущаю: режиссером, актером, музыкантом или автором-исполнителем, - тогда, еще неосознанно, я отвечал: «Творцом». Это же все составляющие Творца, который сотворил все на Земле.

Что касается Высоцкого, то я выпустил альбом, посвященный его памяти. Когда в 13 лет я в первый раз взял в руки гитару, то начал музицировать с его песен. У нас с Высоцким много общего. Высоцкий, как и я, любил в детстве лирическую музыку, Армстронга. Поначалу он тоже пел без хрипа и лишь потом нашел эту жесткую манеру исполнения. Для меня такая манера оказалась спасением. Я пел его песни, чтобы протест, бушевавший внутри меня, выразился через песни. Так я спасал свою душу. Наорусь, охрипну - и мне становилось легче. Несколько раз я срывал голос, поэтому он стал грубым.

Когда захрипел публично, у меня даже появились проблемы с комитетом Госбезопасности. Были даже угрозы исключения из института... Сейчас это вспоминается с улыбкой, хотя и тогда я не считал это трагедией. А вот для моих близких это было настоящей трагедией. Но, несмотря ни на что, я всегда ставил себе задачу продолжать Высоцкого, а не подражать ему. Недавно я выпустил диск «Волчья кровь». Это своего рода дань учителю, который научил меня быть настоящим мужчиной. Из слов его песен я взял для себя три девиза. Первый: «Узнай, есть ли предел там, на краю земли и можно ли раздвинуть горизонты». Второй: «Во мне сидит мохнатый злобный жлоб с мозолистыми цепкими руками. Я себе мгновенья не прощу, когда он вдруг меня одолевает». Надо иметь силу признаться, что жлоб сидит в тебе, а не в друзьях или в жене. Когда признаешься, начинаешь с ним бороться. Я его убрал из своей души медитациями, молитвами, хотя я и не крещен. И, наконец, третий: «Я поля влюбленным постелю. Пусть поют во сне и наяву. Я дышу, и значит, я люблю, я люблю, и значит, я живу».

http://www.peoples.ru/art/cinema/actor/dji.../interview.html